Внутри зарождался жар, тяжесть в груди и сердце чуть покалывало, но в остальном пока себя он чувствовал как при ранней стадии простуды – терпимо.
- Раз времени мало, надо торопиться! Вертушка почти готова. Майор сейчас там все проверит и можно выдвигаться…
- Колян, - Данил хотел было что-то сказать, но здоровяк остановил его, подняв руку.
- Не надо, - улыбнулся он. – Ну, все равно ж когда-то все умрут… Что теперь. Главное успеть. Я пошел. Не буду задерживать. Удачи вам тут.
- Нам тут? – насторожилась Наталья, отвернувшаяся было к монитору.
Друзья переглянулись. Кнехт сразу понял, что капитан ничего по поводу своего решения остаться тут, подруге не говорил.
- Ну, да, - тут же съехал он с темы и ткнул рукой в монитор. – Я же вам тут пока не нужен…
Петров благодарно едва кивнул головой.
- Иди, да, - проговорил он, собираясь с мыслями. – Нам еще поговорить нужно.
Здоровяк вышел. Наталья перевела нахмуренный взгляд на Данила. Тот вздохнул и, нехотя, начал разговор.
***
Погода сегодня, как на зло, была скверной. Сержант стоял на улице и глядел на стальную вертокрылую машину, которая под порывами ветра чуть поскрипывала несущими винтами. При взгляде на эту махину в душе нет-нет да зарождался червячок сомнения. А потяну ли? А смогу?.. Но, как ветер налетал на него, так и ярость накидывалась, заставляя отринуть сомнения. Сможет! Потянет! На кону стоит слишком многое! У него нет другого выбора. Алиса там, на «Титане». Она жива и ждет, когда он ее спасет. Он это знал. Он в это верил. Кулаки сжались сами собой. Проклятый полковник! Он ему голову оторвет! Затем руки, потом ноги! Нет, в обратном порядке, пусть урод помучается! И Валентину этому! Сержант был уверен, что и этот хмырь сюда руку приложил… А то и что другое.
- Готов? – подошел к здоровяку майор.
Николай кивнул. Буран уже облачился в свою странную летную форму. Капитан все выведывал у него, где вертолетчик такой закупился, в каком бутике, но Буран лишь отмахивался рукой, да отнекивался штатным «Вам знать не положено. Разработка МО РФ»…
- Ну, тогда давай, поперли, пока буря не разыгралась сильнее…
Поглазеть на зрелище вышли почти все выжившие «Афалины». Развлечений на станции не было, а разворачивающееся перед ними действо имело еще и другой, более сакральный смысл. Долго на станции они не протянут. Это понимали если еще не все, то уже многие. Генераторы, работающие на остатках топлива, долго давать электричество не смогут. Дров, чтобы согреться тоже не много. Даже если всю мебель сожгут, на сколько запасов хватит? А еда… да, можно тюленей добывать, но это еще поди сделай без оружия! Вряд ли среди уцелевшего научного персонала «Афалины» кто-то обладал навыками по ловле и умерщвлению местной и не очень фауны. Так что, как не крути, а срок жизни «Афалины» ограничен и потому, вертолет, который утром подняли строительным краном и опустили на импровизированные деревянные полозья, был их шансом на выживание. Призрачным. Эфемерным…
Вертолет это хорошо. Но думал ли кто-нибудь из них, что все они в него не поместятся? А, что вертолет может не вернуться после первого рейса? А о том, что возьмут ли их вообще? Вдруг «герои» окажутся трусами и обманщиками?! Бросят их тут, а сами сбегут? Наверняка, думали, но все они стояли молча, не выказывая на лицах ничего, кроме переживания. Получится, не получится…
Петров наблюдал со стороны. Он ощущал себя как-то гадко, мерзко. По-придательнически. Умом понимал, что ничего такого он не сделал, лишь наконец-то подумал о себе, но душой… Душой он рвался туда, вперед, где его друг наконец-то сдвинулся с места и пошел вперед, к разложенным на снегу стропам. Сердце защемило. Кулаки сжались. Он готов был сорваться, лишь только судьба дала бы ему знак… И она дала. Не знак, а пинок. Увесистый, обидный.
- Подождите! – выкрикнула Наталья, на бегу пытаясь застегнуть куртку одной рукой, таща за собой рюкзак. – Подождите меня…
Данил сорвался с места.
Николай нахмурился.
Буран ухмыльнулся.
Люди зашушукались.
- Куда? – навис над женщиной гигант. – Что ты делаешь?
- С вами иду, - с вызовом ответила Чернова, отпуская лямку рюкзака. – Тебе нужна медицинская помощь и лекарства. Если вам удастся добраться до полковника, Решетова и их оборудования, я смогу воссоздать формулу и усовершенствовать ее. Тогда, возможно, мы еще успеем спасти тебя…
- Наташ! – подошел к тройке разъяренный капитан.
- Отстань! – резко обернулся ученая. – Я иду с ними!
Капитан встретился взглядом с Николаем, поиграл желваками.
- Это опасно, Наташ! Мы же говорили!
- Я должна! – снова дернулась Чернова. – Им нужна помощь. Мы не можем их оставить!
Данил разозлился. Упертая баба! Но выбора ему не оставили. Капитан вздохнул, кивнул сержанту и майору.
- Нет, - внезапно с улыбкой сказал сержант, поднимая и накидывая на плечи стропы. – Вам с нами нельзя. Данил прав. Если вы пойдете со мной, вы погибните. Я это чувствую.
- А если не пойду, погибнешь ты! Погибнут сотни людей! – обернулась на здоровяка женщина. – Что, если Решетов что-то сделает? Вы разбираетесь в микробиологии? Сможете остановить его?! Вы в курсе, что некоторые грибки и вирусы даже после ядерного взрыва выживают?! Что толку будет, если вы не сможете справиться с заразой? Нет! Я иду с вами! Хватит миру и того, что мы уже натворили! Пора заканчивать это!
Байкал молча принял от Бурана автомат, проверил магазин, оттянул затвор, удостоверился о наличии патрона в патроннике, что оружие стоит на предохранителе.
- Она права, Колян, - неожиданно, даже для самого, себя сказал он. – Мы в этом не разбираемся. А это пора заканчивать. Мы с «Ульем» уже дел наворотили. Не хватало совсем землю-матушку добить. Мы с тобой идем… один ты не справишься там… Это по любому…
Николай перевел взгляд с Петрова на Чернову, с нее на Бурана. Вздохнул.
- Что-ж, помирать, так всем вместе…
- Хреновый план, - усмехнулся Данил, - …но погнали!
- Я тут для тебя приберегла, - Наталья открыла рюкзак, достала коробочку и открыв ее, вынула один из трех шприц-тюбиков с тускло светящейся жидкостью внутри. – Это последние. Три укола стимулятора. Но лекарство только одно. Его не хватит потом тебя стабилизировать. И я не знаю, как оно повлияет на тебя теперь. Так что, решай сам. Колем? – Николай кивнул.
Женщина умело, одной рукой прижала канюлю шприца плотнее, сдернула зубами защитный колпачок и ловко сделала укол в подставленную руку.
Николай выпрямился, сжал, разжал кулак и принялся ждать. Долго не пришлось. Горячая струя потекла по венам, достигла сердца, стремительно растеклась по всему телу. В голове взорвалась яркая вспышка, раскрашивая мир яркими красками. От тела великана пошел жар. Мышцы налились силой. Заскрипела под их напором одежда, затрещали суставы, захрустели кости. Николай не смог сдержать рыка боли. Грибница была недовольна. Она пронзила мозг вспышкой боли, попыталась сдавить горло, мозг. Ей не нравилось как ударная доза вируса, влившаяся в кровь принялась ее пожирать, перестраивая клетки, заставляя скулить от страха и боли.
Кнехт захрипел. Его тело менялось стремительно. Болезненно. Никогда еще так не было. Мозг «поплыл». В голове зашумело. Он упал на колени, пытаясь вдохнуть. В легких забулькало. Пальцы свело судорогой.
Петров, видя корчи друга, отошел на шаг, оттянул за собой Наталью. То, что происходило сейчас с ним - было не нормальным. Обычно все проходило не так. Капитан помнил, как ему пришлось схватиться с обезумевшим здоровяком на «Титане». Тогда его удалось успокоить целым отрядом. А сейчас…
Люди, наблюдавшие за сценой зашептались, тоже сделали пару шагов назад. Волна страха и боли пронеслась от скрючевшегося в неимоверных корчах гиганта, заставляя все живое вздрогнуть от ужаса.
- Колян? - позвал Данил, когда друг затих и в голове перестало шуметь.
Его плечи вздымались от тяжелого дыхания. Снег вокруг был забрызган черно-красной кровью, что еще больше предавало случившемуся трагизма и страха.